Тема: «Как руководители и собственники бизнеса отвечают по долгам и налоговым обязательствам компании?» - настолько емкая и сложная, что на практике порой трудно понять, кто прав, кто виноват. Для того, чтобы разобраться во всех недопониманиях и нюансах, в разных регионах России аппарат Уполномоченного по защите прав предпринимателей проводит семинары и консультации. Один из таких семинаров прошел и в Твери.
Тверской бизнес, общественные объединения предпринимателей, адвокаты и юристы, представители науки и некоммерческих организаций обсудили тему «Персональная ответственность руководителей организации». На встрече присутствовал руководитель экспертно-правовой службы Уполномоченного при Президенте по защите прав предпринимателей Алексей Рябов.
Алексей Рябов, руководитель экспертно-правовой службы Уполномоченного при Президенте по защите прав предпринимателей:
- Тема нашей встречи – чрезвычайно болезненная, потому что, как мы знаем, за любым бизнесом стоят реальные, конкретные люди. Для нас же, Уполномоченных, эта тема еще сложна и тем, что в подавляющем случае у нас нет официальной возможности участвовать в судебных процессах по данной категории дел.
Дело в том, что по законодательству Уполномоченные защищают предпринимателей в том случае, если их права нарушены органами государственной власти, муниципальной властью, должностными лицами. Иски же об ответственности – это споры гражданско-правовые. Мы в них можем участвовать лишь в том случае, если нас в качестве третьих лиц привлекают по инициативе суда. Такие случаи достаточно редки. Но нам ничто не мешает влиять на правоприменение в целом, если речь идет о Конституционном суде, где к Уполномоченным прислушиваются.
В докризисные времена, когда у нас с экономикой было все в порядке, если руководитель организации привлекался к уголовной ответственности по 199 статье, то требования о возмещении ущерба либо не предъявлялись, либо предъявлялись, когда приговор уже вступал в законную силу. Это логично.
Но где-то с 2011 года в этом вопросе начала появляться и развиваться такая практика: после приговора начали предъявляться достаточно жесткие требования по возмещению ущерба. Требования предъявляли как налоговые органы, так и прокуроры. Потом требования стали предъявлять, когда уголовные дела прекращались по нереабилитирующим статьям: либо амнистия, либо истечение срока давности. Следующий шаг – требования о возмещении ущерба начали предъявляться тогда, когда уголовные дела возбуждались и находились на стадии следствия. В конце концов, требования стали предъявляться без каких-либо уголовных дел сразу после акта налоговой проверки, где была зафиксирована недоимка по уплате налогов.
Возникла совершенно абсурдная ситуация. Кода ответственен стал конкретный человек – должностное лицо, его сажали за стол и говорили: «Плати, а то у тебя будут большие проблемы».
Жалобы, связанные с такой практикой, к Борису Титову начали поступать с 2014 года. Мы писали правовые заключения, поднимали эту проблему и на форуме Генеральной прокуратуры. Но, увы.
На какие же подводные камни мы обращали внимание?
Первое. Такого рода практика приводила к взысканию суммы недоимки в двойном размере. Почему? Потому что уплата этого ущерба физлицом не приводило к погашению налоговой обязанности организации.
Второе. Таким образом, очень часто подставляли уволившихся руководителей. То есть один директор увольняется, приходит другой и думает: а зачем организация будет налоги платить, мы лучше напишем заявление на предыдущего директора, он заплатит.
Третье. Если физлицо выплачивало налог за организацию, то она, таким образом, освобождалась от обязательств. В этом проявлялась несправедливость. Недобросовестный плательщик оказывался в ситуации лучше, чем добросовестный. Потому что добросовестная организация платит налоги сама, а недобросовестная на налогах экономит, потому что за нее платит несчастный уволенный руководитель.
Когда мы поняли, что государство нас не слышит, мы начали собирать такие круглые столы, организовывать семинары для того, чтобы обсуждать проблему и с бизнес-сообществом, и с экспертами.
Александр Иванов, вице-президент Адвокатской палаты Тверской области:
- Вы прекрасно все знаете, что персональная ответственность должностного лица решается в банкротном составе либо в гражданско-правовом формате. Если мы берем банкротную составляющую, это все равно обращение в суды всех инстанций, Конституционный суд. Занимаясь этой темой, очень хорошо прослеживалось, как менялось отношение Верховного суда к возможности привлечения должностного лица, исходя из тех последствий, которые повлекли за собой ущерб. Суды приходили к выводу, что сам факт не передачи директором документов конкурсному управляющему не влечет его субсидиарную ответственность, и необходимо доказать, каким образом конкурсный управляющий не смог исполнить свои обязанности, какие убытки были причинены кредиторам. Была вполне сложившаяся практика, при которой руководитель освобождался от ответственности по долгам предприятия.
Антон Стамплевский, Уполномоченный по защите прав предпринимателей в Тверской области
- При субсидиарной ответственности очень важна степень ответственности и установления вины каждого, в том числе и органов муниципальной власти. Все чаще к нам обращаются предприниматели, которым не платят по государственным контрактам. Создается МУП, закупается товар на 500 миллионов, не расплачивается с кредиторами, банкротится, а администрация муниципалитета говорит: «Мы ни при чем». Хотя Верховный суд уже разъяснил, что еще как при чем: перед законом равны все.
Алексей Рябов:
- В данном случае администрации выступают учредителями. Но у нас случаи привлечение учредителей к субсидиарной ответственности – достаточно редкие. Обычно привлекается непосредственно сам руководитель организации. А в таких организациях руководители больше похожи на номиналов, потому что они полностью подконтрольны администрации. Но номиналы, выполняющие распоряжения учредителей, у нас не освобождаются от уголовной ответственности в случае, если будет доказано, что своими действия он нанес вред. Ты можешь получать только зарплату, но при этом обеспечил, допустим, вывод активов, что привело к нарушению законных интересов государства. Разумеется, физическое лицо должно быть более защищено, чем юридическое лицо. Более того, при распределении субсидиарной ответственности должна учитываться роль каждого из субсидиарных ответчиков. Суд уполномочен устанавливать, в какой доли каждый отвечает по своим обязательствам.
При этом на лицо, на которого накладывается субсидиарная ответственность, возлагается обязанность доказать, что он соблюдал закон и выполнял прямые указания учредителей. Как директор может этого не выполнить? Его закон обязывает выполнить. И если он докажет, то это и будет основанием освобождения от субсидиарной ответственности и привлечения тех лиц, из-за распоряжений которых возникли убытки.
Ирина Новикова, директор ООО «Интеграция»
- Мы с вами все взрослые люди и понимаем, что за любое действие или бездействие наступает ответственность. Любой субъект предпринимательской деятельности ставит своей основной целью – извлечение прибыли. Значит, руководитель, даже пусть он номинальный, должен понимать все риски. Не знание законов не освобождает от ответственности. Человек должен знать, на что он идет, когда соглашается на должность. А финансовая и правовая грамотность у нас зачастую у руководителей сильно хромает. Именно от этого и идет безоговорочное исполнение всех распоряжений учредителя, которые могут привести к неприятным последствиям для руководителя.
Антон Стамплевский, Уполномоченный по защите прав предпринимателей в Тверском регионе:
- В завершении хотелось бы сказать, что, говоря о том, хорошо ли живут люди в том или ином регионе, необходимо помнить, что качество их жизни зависит от экономической политики региона. Значит, вопрос регионов – анализ работы всех контролирующих структур и их влияния на экономический рост региона, а также поддержка на федеральном уровне тех решений, которые позволят региону сложить такую правоприменительную практику, которая будет стимулировать и инвестиционный климат, и экономическое развитие.
Азалия Сабирова
